Готей-13 был в долгу перед вайзардами - тут обсуждений не может быть. Если бы не эта команда, то вряд ли капитанам удалось бы одолеть оставшуюся часть армии Айзена. Быть может Ямамото решил вернуть должок? Интересно, что это будет? Какие-то привилегии? Возможность свободно где-то ходить? С них снимут клеймо преступников? Пф... Сколько жили с этой меткой и ничего. Жили же. И дальше будут жить. Впрочем это все не более, чем разглагольствования. Если бы рядом был Лав, то он уже остановил бы эти порывы могучим подзатыльником. Как тогда. Как в тот момент, когда они взяли на себя битву с Эспадой. Постояв еще немного времени, блондин двинулся дальше, пока не достиг обозначенного места. И все-таки он опоздал.

- Что?
Это было первое, что смог произнести вайзард, когда выслушал предложение Главнокомандующего. Вот это уж точно было неожиданностью. Ему предлагали вернуться на должность капитана третьего отряда. Предлагали вернуть все возможности, какими он обладал до того момента, пока не получил в напарники пустого внутри себя. Впрочем удивление молниеносно сменилось все тем же скучающим выражением лица. Роуз всегда или почти всегда вел себя подобным образом. Казалось, что ему совершенно не интересно, что происходит вокруг. Ему бы гитару настраивать, о музыке общаться. Но сейчас это напускное. И только сейчас мужчина понял, почему вызвали только этих троих. Их бывшие отряды остались без капитанов. Помощники Айзена были разбиты, а руководства у отрядов по-прежнему не было. Вернее было, но не полное. Лейтенанты, вероятно, взвалили на свои плечи все основные обязанности, но это не то.
Похоже, что это решение далось ему с большим трудом. Но можно ли считать это расплатой за нашу помощь? И уместно ли здесь это слово? Они отмахнулись от нас, признав преступниками. Они хотели нас казнить за то, что мы Пустые. Нас спасли не они... но в момент всеобщей опасности им пришлось принять нашу помощь. И теперь на них висит долг? Теперь им не хочется быть обязанным? Или же это просто хитрый ход, который покажет мирный настрой в отношении вайзардов?
Вопросов возникло очень много, но ни один из них не получил звукового воплощения. Ямамото дал время подумать, после чего объявил, что собрание закончено. Следующая встреча назначена на завтра и тогда всем троим придется дать окончательный ответ.
- Могу я просить разрешения свободно передвигаться по территории третьего отряда?
Роуз не спешил уходить. Генрюсай долгое время молчал, а потом лишь утвердительно кивнул головой. Вайзард исчез в шунпо, появившись где-то возле бараков бывшего дивизиона. Ничего не изменилось. Расположение казарм, расположение штаба. Ему вдруг стало очень тяжело здесь находиться. Он вспомнил как вместе с Шинджи ходил здешними путями. Стало больно, где-то в области сердца кольнуло предательски. Вайзард как всегда был одет в роскошный черный костюм, отдающий дороговизной и шиком, шелковую белоснежную рубашку с дивными кружевами на рукавах и спереди. Волосы в свободном положении. Даже воздух здесь не изменился. Ему всегда казалось, что ароматы здешних бараков какие-то особенные, словно говорящие, что здесь именно третий отряд, а не одиннадцатый или шестой. Но возможно, это не более чем сугубо личное мнение, личные ощущения.
Поговаривают, что лейтенант отряда очень хорошо справляется с упавшим на его плечи грузом. Бедный. Я надеюсь, что ему не приходится прикладывать нечеловеческие усилия для этого. Отряд - это вторая семья. Но хочу ли я сюда вернуться? Хочу ли?...
Мужчина уселся на крыше одного из домов, после чего убрал выбившуюся прядь волос на ее законное место. С этой крыши видна практически вся территория, что отделена под отряд номер три. И все-таки здесь что-то изменилось. И если внешне этого не заметно, то всем своим нутром Роуз чувствовал эти изменения. Как будто сам дух здесь стал другим. Почерк второго капитана... почерк Гина... вот что здесь было иное. И это ощущалось каждой клеточкой тела. Нет, если Роуз согласится на предложение, он не будет пытаться превзойти Ичимару, принизить его в глазах тех, кто верно служил ему. Он просто будет самим собой, просто будет руководить так, как это было до той трагической ночи. От размышлений Оторибаши оторвало присутствие еще одной реяцу. Она находилась где-то совсем рядом и одновременно так далеко... очень странное ощущение. Но Роуз намеренно сделал вид, что ничего не почувствовал. Если это враг - он готов, но сейчас в Обществе затишье, а значит скорее всего это кто-то из отряда.

И вот наконец-то обладатель реяцу появился где-то недалеко от места пребывания вайзарда. Духовная энергия стала чувствоваться гораздо отчетливее. Много для простого офицера, но все же недостаточно, чтобы назвать капитаном. Значит наиболее логичный вывод - это лейтенант или очень близко к этому. Спокойный голос, несколько типичных вопросов, но Роуз не спешил на них отвечать. Словно не слышал их, словно вокруг вообще ничего и никого не было, а если и было - это ему не интересно. Взгляд продолжал медленно скользить по крышам зданий, не задерживаясь нигде. Ничего не могло заставить его зацепиться взглядом.
- Ничего не изменилось. Ничего. Что ж - перемены не всегда к лучшему. Вы так не считаете?
Ушел от вопросов, но не потому, что не хотел ответить. Потому что так заложено в его характере, такой он человек. Благо, что еще может назвать себя этим словом. А ведь этого могло и не произойти, но об этом есть другая история и будет другой рассказ. Роуз по-прежнему сидел на крыше, но потом решил встать и позже обернулся к тому, кто задавал вопросы. Весьма приятный внешне молодой человек, цвет его волос лишь слегка отличался от цвета густых локонов вайзарда. Казался более холодным, но от этого более загадочным, если можно так выразиться. Вот только взгляд почему-то казался печальным... и задумчивым. Очень интересное сочетание.
- Полагаю, вы и так знаете, кто я. Тогда зачем спрашиваете? Просто, чтобы убедиться в правоте своих суждений? Да, я из тех, кого пригласил Ямамото на очень важную встречу. Общество по-прежнему такое же странное, каким было в моменты моего славного командования. Нас считают преступниками, потому что мы стали жертвами чужого эксперимента. Но тем не менее, если мы не явимся на ковер к дедуле - мы станем преступниками вдвойне. Или что-то около этого. Ведь по Обществу уже расползлись самые разные слухи, правда? Тут, порой, так тяжко сохранить что-то в секрете.
В каждом слове чувствовалась некая драма, словно каждое слово приносило вайзарду большую душевную боль. Частично так и было, но не полностью. Некоторые эмоции он придумал, приумножая колорит своих слов, добавляя к ним драмы. Без нее, казалось, блондин вообще ничего не мог. Но все люди разные, все индивидуальны. Кто-то выпалит всю эту тираду на повышенных тонах, с агрессией, со страстью, а кто-то произнесет это так, будто делает одолжение собеседнику. Роуз находился где-то в центре, если центр немного сместить в одну из сторон.
- Лейтенант, я полагаю?
Не без интереса посмотрел на собеседника. Что-то в нем притягивало, но мужчина пока не мог понять что. Молодой человек правильно делал - сохранял дистанцию, сохранял ту самую безопасную зону между собой и вайзардом. Бог его знает, что придет этому щегловатому незнакомцу в черном костюме. Может он уже решил разнести Общество? И кто даст гарантию, что это не правильное суждение?
- Моя цель проста - всего лишь охота было вспомнить старое мне, вспомнить все, что было. Это так радостно и так печально в тоже время. Здесь все родное, все свое, но одновременно с этим все стало таким чужим, таким далеким. Я помню светлые времена отряда, но на данный момент все, что я ощущаю - это большая смута, большая печаль. Ей пропитана каждая черепица на крыше, каждый камень в дороге, каждая клеточка воздуха. Может, я ошибаюсь, может не мне судить, может мне вообще нужно заткнуть и уйти отсюда... но мне кажется, что я имею право так говорить по долгу былого командования.
Роуз намеренно не стал говорить, что у него есть официальное разрешение на передвижение, но только по территории третьего отряда. А ее границы он помнил более, чем хорошо. Помнил буквально до миллиметра. Его часто так заносило. Битва с прихвостнями Айзена. Его философию так грубо прервали. Жаль, что Лава не пригласили на это собрание. Но... Комамура жив, а значит отряду не нужна замена. После того сражения все пришли в норму, капитану второго отряда вернули руку, Укитаке залечили его рану. Потери были, но они были прогнозируемыми. Арранкары, вероятно, тоже не сидят без дела. На мгновение Роузу стало интересно, кто сейчас стал во главе этих существ с дырами и цифрами на теле? Может бы та блондинка? Но осталась ли она жива? Мужчина смутно ее помнил, помнил лишь ее молчание и взгляд. Зато прекрасно помнил номера один с его волками и пистолетами...
Ах эти мысли. Вы снова одолели меня. Я отвлекся от беседы. Вероятно сейчас меня попросят покинуть территорию отряда. Что ж - это, возможно, самый лучший вариант.

- Кира Изуру.
Вайзард повторил имя несколько раз, словно пробовал его на вкус, смакуя имя. Он еще не принял решение, но отчего-то услышанное имя ему очень понравилось. Посему нужно его не просто запомнить, а запомнить очень хорошо.
- Красивое имя. Оно навеяло мне одну мелодию, что я недавно услышал. Как жаль, что моей гитары сейчас здесь нет. Я бы с удовольствием сыграл бы для вас. Но вероятно тогда вас могли бы отчитать... за что-нибудь. А мне бы очень не хотелось, чтобы у вас появилось какое-нибудь замечание. Я слышал, что вы прекрасно справляетесь со всеми обязанностями капитана. И у меня возник резонный вопрос. Почему вам не предлагают стать капитаном? Мне кажется, что вы как никто другой подошли бы. Впрочем это всего лишь мое мнение, которое конечно же не является единственно верным.
Роуз снова ударился в свои философствования, некоторые из которых с недавних пор более походили на констатацию факта. Но сейчас все звучало по-иному. В его голосе отчетливо слышалась нотка драмы, нотка непонимания, ведь если лейтенант держит отряд на плаву... впрочем не им обоим это решать. Есть дедуля, который лучше знает, что лучше Обществу, а что ему может навредить. В каких-то моментах он жесткий, но справедливый. И если не видно сперва той справедливости, то потом ее можно уловить за хвост и обнажить перед взором собственным.
- Порой от них и не надо бежать. Ведь даже если перемены не к лучшему, то они могут сделать нас сильнее, они могут помочь найти нам путь, по которому мы пойдем дальше, чтобы перешагнуть эти перемены. Искать лучшее... искать во всем положительное. Искать даже там, где его, казалось бы, быть совершенно не может. И где здесь проходит та тонкая грань? Временам она так сумрачна, так невидима и не осязаема, что просто теряешься в порывах понять все это. Но... есть перемены, от которых хотелось бы сбежать. И не можешь только потому, что так где-то заложено где-то там... где нами всеми управляют.
Да, сейчас он говорил о своей маске. О том проклятии, которое на него повесили. В первый же день, после осознания всего, что с ним произошло, Роуз желал себе смерти... но его спасли от этой мысли. Мужчина, казалось бы, свыкся с мыслью, что теперь Пустой всегда будет при нем, что теперь в любой момент, если проявить достаточную слабость, второе "я" может овладеть всем телом. И если бы где-то существовало кидо, способное выбить Пустого из тела... но такой магии еще никто не придумал.
- Возможно, вы правы. Но не принято еще решение. Не сказано слово последнее. Тяжко порою бывает вернуться в пенаты знакомые. Семьей мы можем наш отряд назвать, но возлагается на плечи наши огромная ответственность. И не боимся мы ее, мы крепко держим груз на спинах наших. Но сможет ли тот, кто когда-то был изгнан вновь получить признание воинов? Вот в чем беда. Вот что тревожит раненное сердце. И можно этого добиться силой, но сила та не есть приоритет мой.
Манера речи вдруг резко изменилась, словно Роуз писал белый стих. И вновь его лицо приняло скучающее выражение. И не потому, что ему было не интересно общаться, скорее потому, что нужно было скрыть некое ощущение тревоги в душе. Ведь только сейчас пришла мысль в голову, что люди могут не принять экс-капитана обратно. А некоторые и вовсе понятия не имеют, кто может заступить на службу. И бунт... нет... этому отряду не свойственно такое поведение. И Кира, пожалуй, самое верное тому подтверждение. Спокойный, кажется, что печальный, мудрый, тактичный. О таком лейтенанте можно только мечтать. Но всему хорошему когда-то приходит конец. Конечно дедуля разрешил здесь расхаживать, но следовало слишком много использовать его благосклонность. Роуз исчез в шунпо и неожиданно резко и быстро возник где-то около лейтенанта, где-то совсем рядом, где-то на расстоянии, когда его дыхание могло бы коснуться прически лейтенанта сильнее обычного.
- Мне было очень приятно познакомиться, Кира Изуру.
После этих слов мужчина вновь исчез в шунпо, направляясь обратно в Каракуру, чтобы принять очень важное решение. Решение, от которого, возможно, будет зависеть очень многое.

И вот этот день настал. День, когда открылась новая страница в истории Роуза. Но такая ли новая, какой может показаться на первый взгляд? Новая, пусть даже и со старым названием. Но все равно все уже не будет так же, как в те времена. Главнокомандующий дал всего несколько дней на размышления, после чего вновь потребовал присутствие вайзардов пред собой. Потребовал он и ответа. Роуз согласился. Но это стало одним из самых тяжелых решений. Стоило только сказать "я принимаю предложение" - все воспоминания вернулись. Часть из них приятно трогали самые чуткие струны души, часть из них играли мрачные симфонии в сознании. Но все равно ему было приятно вновь облачиться в форму шинигами, одеть капитанское хаори... Правда прическа не подходила под новый старый стиль...
- Что ж, прощайте...
Густые, длинные и волнистые локоны. Их история не менее занятна. В первый период они были еще длиннее и подвязывались алой лентой, позже он убрал челку и сделал ровный пробор, а теперь с ними придется расстаться, с большей их частью. Новая прическа, впрочем, оказалась ничуть не хуже, а может быть и лучше предыдущей. По крайней мере теперь волосы не будут мешать в бою. Да они никогда и не мешали. Три капитана вернулись на свои посты, три вайзарда на страже Общества Душ. Часть капитанов восприняла это событие тепло. Среди них был и капитан восьмого отряда. Но некоторые... что ж, это предсказуемая реакция. Вряд ли Фон-сан когда-нибудь сменит гнев на милость. Лишь единожды Роузу удалось уловить ее взгляд в свою сторону, но тот взгляд не сулил ничего хорошего. Но ей придется считаться с ним. Хочет или нет, но придется. Впрочем напрягать капитана второго отряда без лишней надобности мужчина не будет. Сейчас главное вернуть порядок в свой отряд. Свой... какое сильное сейчас это слово. Две семьи... одна осталась защищать Каракуру во главе с Хиори, вторая - находится здесь. Доводя прическу до совершенства мужчина ощутил некие отцовские чувства. Как тогда... все в точности как тогда.
- Пора.
Вновь появилась челка, длина волос резко сократилась чуть ниже плеч, теперь все выглядит завершенным, выглядит идеальным по его сугубо личному мнению. Но выражение его лица... словно ему совсем ничего не интересно, что творится вокруг. Киншара удобно расположилась на поясе слева, теперь она тоже чувствовала себя на своем месте.
Быть может, мне стоит написать по такому поводу новую симфонию для тебя? Как ты считаешь? Двенадцатая симфония Киншары? Прекрасная мелодия... нежная, чуткая, тонкая... но такая сильная, такая живая. Это будет шедевр нашей с тобой музыки. И ты прекрасно об этом знаешь. Но... давай чуть позже? Сначала мне необходимо вернуть отряд в строй.
Он мелькал в шунпо там и здесь, стремительно сокращая расстояние, что разделяло капитана и территорию отряда. Какой же будет эта встреча? Смогут ли вспомнить офицеры своего старого и одновременно нового тайчо? Все это было таким волнительным. Ведь кому-то, возможно, придется теперь бороться со своими возражениями по поводу этого назначения. Ведь кому-то, возможно, придется пойти против себя и служить под началом того, кто тебе не нравится. Ах... эта субъективная оценка "нравится" и "не нравится". Порой такая детская, но скрывающая в себе чуть ли не все критерии, по которым тебя оценивают. Оценка... это слово. Некоторые так от него зависят. Роуз тоже зависел, ему важно, что о нем скажут, как оценят внешний вид, как оценят манеру поведение. Капитан из тех, кому важно поставить себя в лучшем свете, но при этом Оторибаши не станет выпрыгивать вперед себя. Порой такой странный, порой совсем нелогичный, порой совсем непонятный, порой неудержимый философ, порой драматичен и печален, порой улыбчив и весел - но в этом, пожалуй, и есть весь Роуз. Меланхоличный. Это слово, скорее всего, наиболее точно сможет описать характер мужчины. И офицерам придется свыкнуться с мыслью, что теперь меланхолия стала во главе отряда, но меланхолия контролируемая, если можно так выразиться. Лишь мельком встретился с Мугурумой, перекинулся с ним парой слов. Роуз не смог понять, рад или не рад Кенсей своему решению, но задался целью обязательно это узнать. Легкий ветерок ласково одежду, задевая белоснежные кружева. Капитан и не собирался от них отказываться. Кружевной ворот, концы пояса сделаны в той же манере, что и ворот. Прыжок, еще один прыжок, еще один. И вот он - вход на территорию третьего отряда. Капитан остановился где-то в нескольких шагах, остановился и не сделал ни шага вперед, не в силах побороть желания просто посмотреть вдаль, просто окинуть взглядом как можно больше территории. Снова глубоко вдохнуть, впитать в себя воздух, ощутить запах, запомнить запах, запомнить то, что в будущем изменится. Изменится и музыка отряда. Будет другая мелодия, будет другая песня.
- Дом?
Где теперь дом? Ведь дом - это место, куда можно вернуться. Где же теперь такое место для Роуза? По-прежнему тот старый склад в Каракуре? Или же территория третьего отряда? Два дома? Может ли блондин сказать, что теперь и сюда может вернуться, зная, что здесь его ждут? Все это так сложно и так легко одновременно. Вопросы, вопросы, вопросы - кругом одни вопросы. Где же ответы? Ответы придут сами собой, когда посчитают нужным. Роуз еще какое-то время простоял, чуть не доходя до входа, но потом с какой-то особенной легкостью двинулся вперед, двинулся на встречу своим офицерам, двинулся на встречу новым страницам своей истории, новым строкам своей песни.